Пожалуйста, не пейте антибиотики и гормоны, которые вам выписали ваши друзья! »

«Пожалуйста, не пейте антибиотики и гормоны, которые вам выписали ваши друзья!»

Вокруг COVID-19 и вызываемых им осложнений появилось немало мифов. Низкая информированность людей и недоверие к медицине создали благоприятную среду для бума самолечения. По соцсетям гуляют списки препаратов, не имеющих никакого отношения к настоящему лечению, а люди назначают себе препараты, которые могут привести к драматическому ухудшению их состояния. В интервью «Новой газете» главный врач ГКБ № 23 им. Давыдовского профессор Елена Васильева рассказала о том, какие опасности таит самолечение от коронавируса и что делать не стоит ни в коем случае.

Влад Докшин, Екатерина Ганичева, Глеб Шульц / «Новая газета»

— Давайте поговорим про лечение коронавируса. Кому это лечение действительно необходимо?

— Надо понимать, что примерно 80–85 процентов людей, болеющих ковидом, или самостоятельно выздоравливают, или у них он протекает в относительно легкой форме. Это и очень хорошо, и в то же время большая проблема, потому что люди заразны в этот период. Они не знают, что больны, распространяют вирус, и в этом состоит коварство новой пандемии. Почему огромный процент заболевших выздоравливает самостоятельно? Потому что у нас есть собственная иммунная система. Сначала идет неспецифический иммунный ответ, потом вырабатывается специфический иммунный ответ на данный конкретный вирус, вырабатываются антитела, клетки начинают атаковать другие клетки, зараженные коронавирусом. Надо ли что-то делать в этот период с человеком?

Если он бессимптомно болеет, если у него нет тяжелых сопутствующих заболеваний, его надо оставить в покое. Не нужны антибиотики, не нужны гормоны, не нужен длинный перечень препаратов, который можно перечислять бесконечно. Как у нас сейчас бывает, когда человек заболевает: приходит сначала врач из поликлиники и рекомендует какие-то препараты. Потом пациент спрашивает своих знакомых — одного, другого, третьего. Те присылают списки рекомендованных соседями, друзьями, еще кем-то. Я нередко вижу списки из 20–25 препаратов, которые люди принимают.

Что касается так называемых противовирусных препаратов «ремдесивир» и «фавипиравир», по ним доказательства [эффективности] или не очень весомые, или их вообще нет.

Нет ни одного достоверно доказанного лекарства, которое позволило бы избежать тяжелого течения ковида.

— Когда мы говорим о каких-то препаратах, мне страшно, потому что мы с вами скажем об этом и люди, как мы видели, просто побегут и начнут сметать это с аптечных полок.

— Нет, ни в коем случае нельзя без назначения врача ничего давать. Человек может не знать, например, что ему противопоказаны противосвертывающие препараты. Не бывает лекарств без побочных действий. Если вам говорят, что лекарство без побочных действий, это жульничество. Если лекарство действует, оно действует всегда в обе стороны, оно пользу может приносить и вред. Поэтому надо обязательно по серьезным препаратам всегда советоваться с врачом.

— Давайте еще раз. Если положительный тест на коронавирус, у вас ковид — вы лежите дома. И если нет каких-то серьезных симптомов, то это все как обычная простуда.

— Не просто «лежите дома». Во-первых, не надо лежать, а надо все-таки похаживать по квартире, это профилактика тромбов.

Во-вторых, если поднимается температура и держится несколько дней или она выше 38,5–39 ˚С, конечно, надо посоветоваться с врачом. Если она держится уже достаточно долго или если появляются любые симптомы одышки, необходимо проверить насыщение кислородом. Сейчас есть такая возможность, я знаю, что в Москве дают пульсоксиметры бесплатно. И если пульсоксиметрия ниже 93, например, уже нужно беспокоиться. Если сопровождается одышкой — вызывать врача или скорую.

— А если у человека есть хронические заболевания — диабет, сердечно-сосудистые, — ему что же, сразу надо вещи в больницу собирать или тоже пока не нервничать?

— Во-первых, чем сложнее и тяжелее, тем меньше надо нервничать. Эта паника, она есть, к сожалению, и у многих врачей. Понятно почему: врачи подвержены риску, но паника мешает, паника врачей, паника пациентов мешает реально лечить. Вот чем я занимаюсь несколько часов в день — я занимаюсь психотерапией, веду очень много больных амбулаторно, и моя психотерапия сводится к тому, о чем я только что говорила. Пожалуйста, не надо пить антибиотики, не надо пить гормоны и препараты по длинному списку, присланному друзьями. Все это надо делать только по показаниям. В частности гормоны, когда они даются людям без показаний, то есть пациент не тяжелый, ухудшают прогноз. Они показаны, когда состояние утяжеляется, когда человек зависит от кислорода. А всем остальным их принимать не просто не нужно, а совсем нельзя.

— Вообще паника у людей возникла, когда начали говорить и писать, что у врачей нет единого протокола лечения ковида. Это правда, его нет?

— Это и так, и не так. Когда ковид начался, это была новая болезнь, не знали, как лечить, и вполне оправданно было пробовать разное. Не знали, как течет ковид, не знали многих симптомов, узнавали уже по ходу дела и гораздо позже, через месяц, два, три, четыре. Все новые и новые проявления этого вируса мы видим и сейчас, а тогда стихийно пробовали разные лекарства. Но на сегодняшний день картина совершенно другая.

Сейчас мы знаем, что у 10–15 процентов больных система начинает как бы буксовать, она дает не просто сбой, она начинает из-за этого сбоя гиперактивизироваться.

— То есть атакует?

— Да. Представьте себе, что машина завязла на льду или в глубоком снегу, она начинает шуметь, буксовать. Ты давишь на газ, и она начинает буксовать еще больше. Когда это происходит с организмом, выбрасываются цитокины. Вообще, это полезные для нас вещества: когда они не в больших количествах, они тоже активируют иммунную систему. Но когда их очень много, как бывает при ковиде, так называемый цитокиновый шторм, они могут повреждать ткани. Повреждение ткани приводит к выбросу еще большего количества веществ, которые стимулируют свертывание, начинается гиперкоагуляция; и, собственно, все это многообразие симптомов, которое мы видим, — это и есть проявление вот этих различных цитокинов. Реже это прямое действие вируса. И если это понимаешь, то понятен и протокол, и как лечить, а самое главное, что это уже сейчас подтверждается рандомизированными исследованиями. Вот когда только начинали, был момент абсолютно бездоказательной медицины.

— То есть несколько месяцев 2020 года?

— Да, мы вернулись в историю на 20–30 лет назад, когда не было доказательной медицины. И возвращаясь к протоколу лечения: сейчас в больницу попадают люди, у которых уже развернутая стадия, мы не кладем больных, как было раньше, у которых просто сам факт ковида или положительный тест. На сегодняшний день из препаратов у нас остается «Дексаметазон», данный вовремя, у нас остаются антицитокиновые препараты, и у нас остаются антикоагулянты, которые должны правильно даваться, в правильных дозах, это очень важно. Сейчас мы уже научились многим приемам, как правильно положить пациента, как правильно дать ему кислород, и мы гораздо меньший процент больных берем на ИВЛ и на ЭКМО. Когда к нам попадает пациент, который нуждается в кислороде, первое, что мы делаем, — помещаем его в прон-позицию и даем кислород. В разных видах — это зависит от тяжести состояния.

И практически всем мы даем антикоагулянты, от тромбов.

А дальше мы обязательно берем анализы и смотрим, развился цитокиновый шторм или еще не развился, пора уже его подавлять или не пора. Когда идет кислородная недостаточность и это подтверждается лабораторными анализами, тогда это как раз время, чтобы вводить те или иные или гормоны или антицитокиновые препараты. Одновременно мы обязательно смотрим, нет ли признаков бактериальной инфекции, если их нет, антибиотики тогда не даются. Также мы применяем и свежезамороженную плазму с высоким титром антител к коронавирусу, пока у человека нет еще собственных антител.

— Вы много всего перечислили, но не сказали про КТ, а это самая популярная в народе процедура сейчас.

— КТ нужно делать, только если это необходимо врачу для диагностики.

Мне сейчас обрывают телефон: «А можно у вас сделать КТ?» Никого не беру, как правило!

Собственно, это одна из моих задач в интервью — я очень хочу постараться хоть немножко снять панику. Да, это серьезная инфекция, но паника только помешает. Я уже говорила, это общее правило: чем сильнее вопрос, тем нужно быть спокойнее и сдержаннее и трезво принимать решения.

— То есть, когда весной всех подряд с положительным тестом отправляли на КТ, это просто потому, что не понимали, как с этим работать?

— Знаете, тогда в этом был определенный смысл. Тогда было до 30 процентов ложноотрицательных тестов, а КТ оказалось чувствительнее. И вот это очень сильно сдвинуло понимание в диагностике, и на том этапе это было очень правильно. Сейчас лучше стали тесты, сейчас мы лучше понимаем болезнь, и даже далеко не всегда КТ влияет на наши действия. Потому что бывают люди, у которых есть процесс по поражению легких, но при этом нормальная пульсоксиметрия. А у кого-то, наоборот, процент поражения небольшой, но у него есть фоновое заболевание легких, ему достаточно бывает 20 процентов, поэтому гораздо важнее общее состояние больного, пульсоксиметрия, чем просто цифры КТ.

— Давайте поговорим про антибиотики, которые исчезли из аптек.

— Эта та же тема паники. Слава богу, что их нет, потому что не нужно заниматься самолечением, особенно при коронавирусе.

— Я спрашиваю сейчас не столько про коронавирус, сколько вообще.

— И вообще не надо. Где в мире вы можете купить антибиотик без рецепта? Где?

— А у нас можно купить без рецепта?

— Да! У нас идут и сметают, потому что продается без рецепта. Нигде в Европе, в Америке вы не купите без рецепта антибиотик. Мои друзья, живущие за границей, здесь покупают рецепт и везут к себе.

— Но это как-то помогает, раз они тоже так делают?

— Это неправильно. Массовое бесконтрольное применение антибиотиков — огромная проблема. Развивается резистентность. Но в коронавирусе проблема другая, антибиотики просто почти никому не нужны. Понимаете? Их просто не надо принимать при ковиде дома. Их дают только в больнице и только в определенных ситуациях.

— Пандемия принесла нам хоть что-то хорошее?

— Хорошее в том, что на врачей обратили внимание. Вообще-то, мы и раньше работали, и нам всем могут ночью позвонить — и не обязательно с ковидом: и с инфарктом, с инсультом, — и раньше этого никто не замечал. Очень важно, чтобы с пандемией не кончилось это нормальное отношение к врачам. А то ведь Следственный комитет как активизировался до этого. Врачебные дела пошли, и я очень надеюсь, что это закончится — дела из-за врачебных ошибок. Любой врач, принимающий то или иное решение, не всегда на 100 процентов прав, все-таки болезнь — это всегда какой-то выбор, и ты должен понимать, что при таком анализе [может быть] так, а при таком — иначе. Наша работа сопряжена с определенными рисками, с определенными трудностями, бессонницей, постоянным напряжением, это и было и есть, сейчас это больше, конечно, чем было раньше.

А из грустного — это уровень недоверия к врачам и к вакцинам сейчас. Это чрезвычайно удручает.

Например, вакцина Гамалеи сделана профессиональными людьми, я их знаю много лет, и это серьезные ученые. Да, третья фаза еще не закончена, но она закончится и покажет клиническую эффективность вакцины; безопасность же была исследована еще в первой фазе.

— То есть вакцина — это хорошо и нам нужно прививаться?

— Я сама вакцинировалась «Спутником» и всю свою семью привила. Меня вакцина один раз уже защитила. Так получилось, я была в очень тесном контакте с человеком, который заболел, и были уже все проявления. То есть очень большая концентрация вируса была.

— Получается, только массовое вакцинирование дает коллективный иммунитет, а естественным путем он не нарабатывается?

— Пока нет. В Москве уже много переболело, но пока недостаточно, чтобы дать реальный иммунитет.

— Сейчас людям страшно лишний раз в больнице появиться, даже если у них есть серьезные заболевания. К чему это приводит?

— Большая беда, когда у пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями появляется затяжной приступ, который может говорить об инфаркте: рука не двигается или нога, — и если подозрение на инсульт, они терпят и не едут в больницу, потому что боятся коронавируса. Но в такой ситуации надо немедленно ехать, просто немедленно.

— Не боясь заразиться коронавирусом?

— Да, потому что медицина — это статистика. Смертность естественная от инфаркта, если его не лечить, — 30–33 процента. Это выше, чем потенциальный риск умереть от ковида, на порядок выше. Поэтому, если подозрение на серьезное заболевание, немедленно надо ехать.

— Вы так говорите, будто у вас есть данные и цифры, что люди в таком серьезном состоянии не едут в больницу.

— Да, это так, и это безумно меня огорчает. К нам приезжают люди на второй, третий день от начала инфаркта, когда совсем плохо, когда сердце уже начинает рваться. Мы стали видеть разрывы — это то, чего мы вообще не видели последние годы. У нас прекрасно — правда — работающая система помощи больным с инфарктом, я даже сама была удивлена результатами. Оказалось, что время доезда скорой помощи до человека с болями в груди как было десять минут, так и осталось, несмотря на всю загруженность скорой на ковиде. Обращайте внимание, если это острая ситуация. Не ждите, звоните в скорую. И наоборот, совершенно не нужно вдруг идти сейчас к врачам проверяться, как у нас любят. Сидели себе дома [безо всяких жалоб] и тут решили провериться. Подождите, пожалуйста, пару месяцев и проверитесь, когда, я надеюсь, будет поспокойней.

Рекомендуемое лечение инфекций, передаваемых половым путем, пересмотрено с учетом возрастающих уровней устойчивости к антибиотикам

В ответ на возрастающую угрозу устойчивости к антибиотикам Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) выпустила новые руководящие принципы по лечению трех распространенных инфекций, передаваемых половым путем (ИППП).

Хламидиоз, гонорея и сифилис — все эти инфекции, вызываемые бактериями, как правило, излечиваются с помощью антибиотиков. Однако эти ИППП часто не диагностируются и все труднее поддаются лечению, поскольку некоторые антибиотики утратили свою эффективность в результате их неправильного или чрезмерного использования. По оценкам, ежегодно 131 миллион человек заболевают хламидиозом, 78 миллионов – гонореей и 5,6 миллиона – сифилисом.

За последние годы устойчивость этих ИППП к воздействию антибиотиков быстро усилилась и выбор лечебных средств сузился. Среди этих ИППП наибольшая устойчивость к антибиотикам развилась у гонококков. Уже выявлены штаммы гонококков с множественной лекарственной устойчивостью, не реагирующие на какие-либо имеющиеся антибиотики. В случае хламидиоза и сифилиса устойчивость к антибиотикам также наблюдается, хотя и в меньшей степени, и это ставит под угрозу профилактику и быстрое лечение.

ИППП, не выявленные и не леченные, могут приводить к серьезным осложнениям и длительным проблемам со здоровьем у женщин, таким как воспалительные заболевания органов малого таза, внематочная беременность и выкидыш, а гонорея и хламидиоз при отсутствии лечения могут приводить к бесплодию как у мужчин, так и у женщин. Хламидиоз, гонорея и сифилис могут также в два-три раза повышать риск инфицирования ВИЧ. Оставленная без лечения ИППП у беременной женщины повышает вероятность мертворождения и смерти новорожденного ребенка.

«Хламидиоз, гонорея и сифилис являются значительными проблемами в области общественного здравоохранения во всем мире – они сказываются на качестве жизни миллионов людей, вызывая серьезные болезни и иногда приводя к смерти. Новые руководящие принципы ВОЗ подчеркивают необходимость своевременного лечения этих ИППП надлежащими антибиотиками в правильных дозах для ограничения их распространения и улучшения сексуального и репродуктивного здоровья. Для этого национальным службам здравоохранения необходимо проводить мониторинг за моделями устойчивости к антибиотикам при этих инфекциях в своих странах», — заявил Айэн Эскью (Ian Askew), директор Департамента ВОЗ по репродуктивному здоровью и научным исследованиям.

Новые рекомендации основаны на последних имеющихся фактических данных о наиболее эффективных препаратах для лечения этих трех инфекций, передаваемых половым путем.

Гонорея

Гонорея является распространенной ИППП, которая может приводить к инфицированию гениталий, прямой кишки и горла. С появлением каждого нового класса антибиотиков для лечения гонореи появлялась и усиливалась устойчивость к противомикробным препаратам. Из-за широко распространенной устойчивости более старые и дешевые антибиотики потеряли свою эффективность в лечении инфекции.

В связи с возрастающей угрозой устойчивости к антибиотикам ВОЗ настоятельно рекомендует странам обновить их национальные руководящие принципы по лечению гонореи. Национальные органы здравоохранения должны отслеживать уровни распространенности устойчивости к различным антибиотикам у штаммов гонококков, циркулирующих среди их населения. Новое руководство призывает органы здравоохранения рекомендовать врачам назначать тот антибиотик, который является наиболее эффективным в контексте местных моделей устойчивости. Согласно новым руководящим принципам ВОЗ, для лечения гонореи не рекомендуется использовать хинолоны (класс антибиотиков) из-за широко распространенных высоких уровней устойчивости.

Сифилис

Сифилис распространяется при контакте с раной на гениталиях, анусе, прямой кишке, губах и во рту или от матери ребенку во время беременности. Инфекция, переданная плоду женщиной с не леченным сифилисом, часто приводит к смерти плода. По оценкам, в 2012 г. в результате передачи сифилиса от матери ребенку произошло 143 000 случаев ранней смерти плода/мертворождения, 62 000 случаев неонатальной смерти и 44 000 случаев преждевременных родов/рождения детей с низкой массой тела.

Новое руководство ВОЗ настоятельно рекомендует использовать для лечения сифилиса одну дозу бензатин-пенициллина – антибиотика в инъекционной форме, который врач или медсестра вводит в ягодицу или бедренную мышцу инфицированного пациента. Это наиболее эффективный препарат от сифилиса, эффективнее и дешевле, чем пероральные антибиотики.

На Шестьдесят девятой сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения в мае 2016 г. бензатин-пенициллин был признан одним из основных лекарственных средств, запасов которого значительно не хватает на протяжении ряда последних лет. ВОЗ получает сообщения о его дефиците от представителей и провайдеров услуг по дородовому наблюдению в странах с тяжелым бременем сифилиса из трех регионов ВОЗ. ВОЗ работает с партнерами для выявления стран, испытывающих нехватку этого препарата, и содействует в проведении мониторинга глобального наличия бензатин-пенициллина для устранения различий между национальным спросом и поставками этого антибиотика.

Хламидиоз

Хламидиоз является самой распространенной бактериальной ИППП, а люди с этой инфекцией часто имеют гонорею в виде коинфекции. Симптомы хламидиоза включают выделения и чувство жжения при мочеиспускании, но у большинства людей инфекция протекает бессимптомно. Даже при отсутствии симптомов инфекция может иметь негативные последствия для репродуктивной системы.

ВОЗ призывает страны незамедлительно перейти к использованию обновленных руководящих принципов, в соответствии с рекомендациями Глобальной стратегии сектора здравоохранения по ИППП (на 2016-2021 гг.), одобренной правительствами на Всемирной ассамблее здравоохранения в мае 2016 года. Новые руководящие принципы находятся также в соответствии с Глобальным планом действий по борьбе с устойчивостью к противомикробным препаратам, который был принят правительствами на Всемирной ассамблее здравоохранения в мае 2015 года.

При правильном и постоянном ипользовании презервативы являются одним из самых эффективных методов защиты от ИППП.

АЗИТРОМИЦИН (Зитромакс)

• ЧТО ТАКОЕ АЗИТРОМИЦИН?
• ДЛЯ ЧЕГО ЛЮДИ С ВИЧ ПРИНИМАЮТ АЗИТРОМИЦИН?
• ЧТО ПО ПОВОДУ ЛЕКАРСТВЕННОЙ УСТОЙЧИВОСТИ?
• КАК ПРИНИМАТЬ АЗИТРОМИЦИН?
• КАКОВЫ ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ?
• КАК АЗИТРОМИЦИН ВЗАИМОДЕЙСТВУЕТ С ДРУГИМИ ЛЕКАРСТВАМИ?

ЧТО ТАКОЕ АЗИТРОМИЦИН?
Азитромицин является препаратом антибиотиком. В США его брендом является Зитхромакс. Он продается под многими другими торговыми марками в других странах, в том числе под названием Ултреон.

Антибиотики борются с инфекциями, которые вызывают бактерии. Азитромицин применяется для борьбы с оппортунистическими инфекциями у людей с ВИЧ. Его изготовливает "Пфайзер" и "Мак-Иллерт".

ДЛЯ ЧЕГО ЛЮДИ С ВИЧ ПРИНИМАЮТ АЗИТРОМИЦИН?
Азитромицин применяется для лечения бактериальных инфекций легкой или средней степени тяжести. Он действует против различных бактерий, особенно хламидий, гемофильных бактерий и стрептококка. Эти бактерии могут инфицировать кожу, носоглотку и легкие. Кроме того, они могут передаваться через половую активность и вызывать инфекции в области гениталий.
Многие бактерии живут в нашем организме и распространены в окружающей нас среде. Здоровая иммунная система может бороться с ними и контролировать их. Вместе с тем, ВИЧ-инфекция может ослабить иммунную систему. Инфекции, которые развиваются при ослабленной иммунной защите, называются "оппортунистическими инфекциями". Оппортунистические инфекции могут возникнуть у людей с продвинутой стадией ВИЧ-инфекции. Для получения более подробной информации об оппортунистических инфекциях см. Информационный бюллетень 500.

Одной из оппортунистических инфекций у людей с ВИЧ является МАК, что означает комплекс микобактерии avium. Для получения дополнительной информации о МАК см. Информационный бюллетень 514. МАК может возникнуть у людей с количеством CD4-клеток менее 75.
Азитромицин в сочетании с другими антибиотиками часто применяется для лечения МАК. Он также может применяться для профилактики инфекции МАК. Если ваш уровень CD4-клеток ниже 75, поговорите с вашим лечащим врачом по поводу назначения азитромицина.
Азитромицин также применяется для лечения токсоплазмоза и криптоспоридиоза. У некоторых людей есть аллергия на азитромицин и аналогичные антибиотики. Не забудьте сказать вашему врачу, если у вас есть аллергия на эритромицин или другие антибиотики.

ЧТО ПО ПОВОДУ ЛЕКАРСТВЕННОЙ УСТОЙЧИВОСТИ?
Всякий раз, когда вы принимаете лекарства, не забудьте принять все прописанные дозы. Многие люди прекращают прием, когда начинают чувствовать себя лучше. Это не очень хорошая идея. Если лекарство не убивает все бактерии, они могут измениться (мутировать), чтобы выжить даже тогда, когда вы принимаете лекарства. Когда это произойдет, то этот препарат перестанет работать. Это называется "приобретение устойчивости" к препарату.

Например, если Вы принимаете азитромицин для борьбы с МАК и пропустите слишком много приемов, то МАК в вашем организме приобретет устойчивость к азитромицину. Тогда для борьбы с МАК вы будете вынуждены принимать другое лекарство или комбинацию препаратов.

КАК ПРИНИМАТЬ АЗИТРОМИЦИН?
Азитромицин может быть в форме капсул и в таблетках 250 миллиграмм (мг). Существует также таблетки 600 мг. Этот препарат также выпускается в форме порошка и в жидкой форме. Для того, чтобы бороться с большинством инфекций, дозировка для взрослых составляет 500 мг в первый день, затем по 250 мг ежедневно в течение еще 4 дней.
Дозировка для профилактики инфекции МАК составляет 1200 мг или 1250 мг один раз в неделю.

Азитромицин в таблетках можно принимать вне зависимости от приема пищи. Принимайте его с большим количеством воды. Капсулы или жидкую форму следует принимать на голодный желудок, либо за 1 час до еды или через 2 часа после еды. Пожалуйста, внимательно прочтите инструкцию.
Не принимайте азитромицин одновременно со средствами, нейтрализующими кислоту (антациды), которые содержат алюминий или магний. Они снизят количество азитромицина в вашей крови.

КАКОВЫ ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ?
В основном побочные эффекты азитромицина касаются пищеварительной системы. Это диарея, тошнота и боли в животе. Некоторые люди становятся очень чувствительными к солнечному свету. У некоторых возникают головные боли, головокружение или сонливость, а также проблемы со слухом. Эти побочные эффекты возникают у очень небольшого количества людей, которые принимают азитромицин. Тем не менее, большинство препаратов против ВИЧ также вызывают проблемы в работе пищеварительной системы. Азитромицин может усилить эти проблемы.
У некоторых людей возникает острая аллергическая реакция на азитромицин. Сообщите вашему врачу немедленно, если у вас серьезная диарея, повышенная температура, сильные спазмы или боль в желудке, отек в шеи, рта, рук и ног или затрудненное дыхание.
Антибиотики убивают полезные бактерии, которые обычно живут в пищеварительной системе. Вы можете есть йогурты или принимать ацидофильные добавки, чтобы восстановить эти бактерии.

КАК АЗИТРОМИЦИН ВЗАИМОДЕЙСТВУЕТ С ДРУГИМИ ЛЕКАРСТВАМИ?
Азитромицин перерабатывается в печени. Он может взаимодействовать с другими препаратами, которые также попадают в печень. Ученые еще не изучили все возможные взаимодействия. Азитромицин, вероятно, взаимодействует с некоторыми крове разжижающими препаратами, сердечными лекарствами, препаратами против астмы и другими антибиотиками. Убедитесь, что ваш врач знает обо всех лекарствах и добавках, которые вы принимаете.
Вашему врачу, по всей видимости, придется внимательно следить за вами, если вы принимаете азитромицин и ингибитор протеазы ритонавир.

Нейтрализаторы кислотности (антациды) с алюминием или магнием могут снизить уровень азитромицина в крови. Не принимайте антациды одновременно с азитромицином.

«Более 98% заболевших поправляются без какого-либо лечения»

Самолечение при COVID-19 может привести к куда большим проблемам, чем сам коронавирус. К примеру, уколы интерферона на дому могут повлечь за собой расстройство психики, а применение антибиотиков — вызвать всплеск бактериальных инфекций. Более того, преждевременно комментировать и результаты терапевтического применения «Ремдесивира», «Фавипиравира» и «Полиоксидония». О том, как не запутаться в научных публикациях, роликах на YouTube и советах по излечению от коронавируса, а также об эффективности популярных средств, применяемых при лечении этой инфекции, рассказал в интервью «Известиям» руководитель курса прикладной фармакологии и фармакотерапии факультета наук о здоровье университета OsloMet (Норвегия), глава международных проектов по безопасности пациентов и персонализированной медицине Юрий Киселев.

— Каковы самые популярные в мире комбинации и медикаменты, которые сейчас используют при лечении COVID-19?

— Противовирусная терапия, препараты для подавления избыточного воспаления, а также вспомогательное лечение, в первую очередь средства для профилактики тромбозов.

Коронавирусы известны давно, но против них до начала нынешней пандемии эффективных средств не существовало. Попробовали использовать несколько вариантов, включая препараты против малярии и ВИЧ-инфекции. Но исследования не подтвердили ни лечебную, ни профилактическую эффективность этих средств. Эти лекарства, особенно противомалярийные, не просто бесполезны, а еще и потенциально опасны.

— А почему до сих пор существует проблема создания действующего противовирусного препарата?

— Чтобы уничтожить болезнетворный микроорганизм, нужно «бить» в конкретную молекулу или механизм, свойственный только этому возбудителю, но отсутствующий у человека, иначе мы навредим пациенту. Например, у бактерий пенициллины действуют на определенный белок клеточной стенки, которого нет у наших клеток. Вирусы же — паразиты, они существуют и размножаются за счет хозяина. Собственных уникальных «мишеней», по которым можно «бить» лекарствами, не опасаясь мощных побочных эффектов, у них очень мало. Отсюда и сложности с разработкой любых противовирусных препаратов.

— Недавно французские ученые объявили, что выявлен главный характерный признак у пациентов с тяжелым течением COVID-19 — усиленное воспаление и дефицит интерферона. Возможно ли проводить профилактику введением этих веществ?

— Интерфероны — один из элементов противовирусной защиты в организме. До сих пор неизвестно, может ли их дефицит быть причиной или последствием тяжелого COVID-19. Некоторые эксперты не согласны с выводами французов и приводят противоположные данные.

Одно можно сказать точно: нельзя самостоятельно использовать инъекционные формы интерферона. Это препараты с частыми и тяжелыми побочными эффектами. Например, может резко снизиться количество лейкоцитов — тех клеток крови, которые защищают нас от инфекций. Возможны выраженная слабость, выпадение волос и кожные высыпания, желудочно-кишечные и даже психиатрические нарушения. К последним относятся депрессивные состояния и нарушения сна, реже проявляются мании и суицидальные мысли. К тому же введение интерферона-бета очень часто вызывает симптомы, схожие с ОРВИ, и врачу отличить их от истинных проявлений болезни сложно.

— На днях британская компания Synairgen выпустила пресс-релиз о первых результатах исследования ингаляционного интерферона в лечении госпитализированных пациентов с COVID-19. Это тоже опасно?

— Идея была в том, чтобы доставить молекулы интерферона сразу в легкие — очаг заболевания с бурным размножением вируса. В плане побочных эффектов это лучше: в кровоток попадет меньше препарата, чем при инъекции. Но в исследование был включен всего 101 пациент, а это совсем немного. Риск оказаться на ИВЛ или умереть оказался на 79% ниже при лечении интерфероном в сравнении с плацебо. В случае, если эти данные подтвердятся, это станет революцией в лечении.

— В течении COVID-19 отмечают избыточное, гиперактивное воспаление. Какие средства работают тут?

— Из наиболее доказанных на сегодня подходов хочу отметить использование хорошо известного стероидного гормона «Дексаметазон», применяемого, например, при жизнеугрожающих аллергических реакциях. В Великобритании этот препарат показал снижение смертности у тяжелых госпитализированных больных. Но не все больные с COVID-19 одинаковы: в том же самом исследовании «Дексаметазон» не давал преимуществ пациентам, дышавшим самостоятельно и без кислородной маски. Национальные институты здоровья США высказались против его использования у больных с легкими формами COVID-19. Это связано с большим спектром побочных эффектов этого препарата: подъем давления, нарушение функции надпочечников, повышение сахара крови, риск инфекций. То есть тотальное назначение таких препаратов всем больным не рекомендовано и опасно.

— Как вы относитесь к практике применения антибиотиков против коронавирусной инфекции?

— Уже, кажется, дошкольники знают, что антибиотики не действуют на вирусы. Однако в реальной российской практике лечения COVID-19 их применяют очень широко. Резона тут два: для «Азитромицина» существуют лабораторные данные о его иммуномодулирующем эффекте, а другие антибиотики назначают на тот случай, если у пациента сочетанная вирусно-бактериальная пневмония.

Антибиотики нужно применять обдуманно, выборочно, ведь их повальное назначение при коронавирусной инфекции только способствует дальнейшему распространению более опасной проблемы — устойчивости бактерий к ним. Чрезмерное применение антибиотиков в COVID-стационарах приведет к усугублению уже и так очень неблагополучной ситуации с внутрибольничными резистентными инфекциями, а избавиться от один раз укоренившейся в отделении флоры чрезвычайно трудно.

— Правительства разных стран делают ставку на различные препараты. Так, в США на первый план вышел «Ремдесивир». Каковы последние данные о его эффективности?

— Американские рекомендации поддерживают назначение «Ремдесивира» госпитализированным пациентам с коронавирусом при снижении сатурации (насыщения гемоглобина кислородом. — «Известия») ниже 95% и больным, у кого есть потребность в кислородотерапии. Его эффект у больных на ИВЛ пока не ясен. Европейское агентство по лекарственным средствам обращает внимание на возможный риск почечной токсичности. Этот препарат также не следует применять вместе с еще популярным в России гидроксихлорохином.

— В России роль хедлайнера среди средств от коронавируса выполняет «Фавипиравир». Насколько он перспективен?

— Недавно пришли сообщения из Японии о маловпечатляющих первых результатах рандомизированного исследования «Фавипиравира» при COVID-19. В России же высказываются более оптимистично и указывают на преимущества отечественного исследования. Ни в том, ни в другом случаях пока нет доступа к полноценному описанию результатов, а потому что-то прокомментировать невозможно. По крайней мере у амбулаторных больных с легким течением болезни его применение мне кажется рискованным, так как эффективность препарата пока не доказана, да и к безопасности есть вопросы.

Хочу напомнить: женщины детородного возраста должны быть протестированы на возможную беременность перед назначением препарата либо получать эффективную контрацепцию, так как он может привести к патологии плода.

— А что скажете об «Арбидоле»?

— Меня настораживает, что этот препарат зарегистрирован в очень небольшом числе стран. Но применяют его, насколько я знаю, только в России и Китае. Возникает логичный вопрос: почему он еще не захватил мир, раз так эффективен?

Лабораторно по нему опубликованы некоторые данные. Его рассматривали как одну из молекул, которая потенциально может пригодиться и при коронавирусе. Но это было на уровне доклиники. В Китае его исследовали в клинике на пациентах. Но сами эти исследования невысокого качества. Например, в одном из них «Арбидол» сравнивали с препаратом от ВИЧ, который сам оказался неэффективен. Сейчас в публикациях много мусора, и нужно подходить к ним критично. В общем, эффективность этого препарата при COVID-19 пока не доказана.

— Недавно российский иммуномодулятор «Полиоксидоний» также прошел первую часть испытаний в контексте коронавируса. Что скажете о нем?

— С точки зрения фармакологии мне тут комментировать нечего. В научной литературе не описан конкретный молекулярный механизм его действия, нет исследований на пациентах с COVID-19. Да и вообще, иммунитет не автомобиль, тут нельзя взять и прибавить газу. Это очень сложная система сдержек и противовесов, ее одной таблеткой не укрепить.

— Есть и альтернативные подходы к лечению коронавируса — с помощью витаминов, природных соединений и так далее. Что думаете о них?

— В отношении COVID-19 в последние месяцы много говорилось о трех вещах — витамине С, цинке и витамине Д. Для аскорбиновой кислоты, которую мы привыкли применять при простуде и гриппе, новости не очень позитивные. Даже при обычных ОРВИ дополнительный прием витамина С не показал эффективности. Он может быть оправдан при тяжелой форме, когда развивается окислительный стресс и антиоксидантные свойства аскорбиновой кислоты могут быть полезными.

Британские исследования не показали связи между уровнем витамина Д и риском коронавируса. Кстати сказать, ежедневный прием высоких доз витамина Д (от 4000 МЕ и выше) может привести к снижению плотности костной ткани и другим побочным эффектам, что показано в исследованиях.

Как бы заманчиво ни выглядели лабораторные результаты, для цинка доказательств лечебной или профилактической эффективности против COVID-19 также нет.

— Что бы вы посоветовали обычным людям для профилактики COVID-19?

— Сегодня наблюдается то, что, по выражению одной моей коллеги, можно назвать «фармакологической вакханалией». Хотел бы повторить известное правило: не принимайте рецептурные препараты без назначения врача. Не вводите себе оставшиеся у бабушки после операции кроверазжижающие препараты, не просите соседку-медсестру прокапать дома «Дексаметазон», не упрашивайте фармацевта продать четыре разных антибиотика и не принимайте их горстями — все это примеры из жизни. И, самое главное, помните, что более 98% заболевших коронавирусом поправляются, причем большинство без какого-либо лечения, кроме банальных жаропонижающих. У нас есть надежный союзник — наш иммунитет, и не стоит его недооценивать. Но и враг у нас тоже есть — это паника, которой порой трудно не поддаться, но она опасна и для пациента, и для врача.